Новый Год через неделю.
Ау? Есть кто-нибудь дома?
А где предчувствие праздника?
Где скачки с препятствиями по магазинам?
Ну или хотя бы легкое волнение в крови? НИЧЕГО.
Совсем. Только тихая грусть по чему-то ушедшему. Чего никогда уже не будет. По густому, яркому запаху мандаринов, хрусту снега под валенками и завыванию бурана. По рыжим усам деда и счастливому повизгиванию Вульки. По жаркой русской печке и довольному урчанию серого котика. Больное сердце трепыхается с перебоями. Ходила в больницу. Сделала кардиограмму. Два рубца на сердце. В моем-то возрасте. Эх, не дожить тебе, девочка, до старости. Опять обгавкали бабки в церкви. Вот смешные они. А мандарины сейчас пахнут не так. Не так сладко, не так сильно. Как-то синтетически, будто пластмассу побрызгали ароматизатором. Старый мир умирает. Как жалко. Уеду я, пожалуй, в деревню. Хотя и там теперь нет спасенья.

***


Не любит рыжая девчонка фотографироваться. Очень не любит. Не любит статичность и постоянство фотографий. И тем не менее кривляется и корчится под вспышками. И даже застывает на мгновение и пытается мило улыбнуться. Получается плохо. Под запах синтетических мандаринов и улыбка получается синтетическая.